Я часто удивляюсь тому, сколько хрупкости, на самом деле, в людях, в их отношениях.
Когда заглядываешь за ширму из «выстроенных способов» и защит, — оказывается, что человека когда-то ранили, не разглядели, отвергли. После этого хочется спрятать свое тонкое и мягкое, чтобы точно никто не достал. Чем больше боли — тем глубже прятать. Такое инстинктивное движение. Но тем сложнее разглядеть, к сожалению.
Хорошо, что я теперь предполагаю это о людях. Даже совершенно уверен. В попытке не показать есть и своя логика, и большая сложность. Первое движение очень понятно: если бьют в живот, его надо успеть напрячь и закрыть. Другое дело, когда после удара человек принимает интуитивное решение держать живот напряженным и прикрытым постоянно.
Возможно вам также будет интересно: Решаться быть
Получается следующее: меня ударили, я не успел защититься. Было больно. Вместе с болью, скорее всего, было стыдно и унизительно. Дальше я принимаю решение накачать пресс и всегда держать его в напряжении, на всякий случай. А одновременно еще и руки накачаю, чтобы отбиться, если замечу хотя бы малейшее движение в мою сторону. И буду держать эту оборону постоянно. Всегда.
Если делать это слишком долго, мышцы спазмируются — и просто так расслабить их уже не получится. Очевидно, что со спазмом нормально дышать я не смогу, изменится моя походка, я буду присматриваться к посторонним и оценивать их на предмет опасности. Наверное, каким-то образом это повлияет на мое восприятие других. И конечно же, все эти действия никак не изменят того, что когда-то мне сделали больно, заставили почувствовать боль и унижение.
В конечном итоге, это уводит от подлинного проживания бытия, способности оставаться уязвимым, впечатляться и, в конце концов, строить близость. В психологическом смысле, так человек пытается защитить собственную хрупкость. Парадоксально, что решение здесь должно быть обратным.
Потому что таковы подлинные чувства человека, а значит, это нормально. Движением своей жизни близкий может ранить. Это означает, что я уязвим для него. Также это означает, что я пустил его, признал внутри себя как важного и ценного, — а значит, признал его тем, кто может задеть. Он имеет право об этом знать, хотя сказать это порой очень трудно. Здесь проявляется хрупкость и появляется шанс на близость. Именно здесь стоит пробовать открываться, а не строить защиту. В нормальной, не патологической ситуации, когда один говорит «Мне больно», другой не станет его добивать. Этих слов достаточно, чтобы он заметил. Как часто вместо этого мы ругаемся, аргументируем, злимся. На нас действуют обида, отверждение, предательство, они влияют, хотим мы того или нет. Но признавая их, мы получаем возможность проживать. Не проживая, — оставляем внутри, замораживаем, часто страдая физиологически или деформируясь морально: «Другие опасны», «Меня все бросают», «Никому нельзя верить» — так из одного события формируется мировоззрение, а значит, и качество жизни.
Рекомендуем почитать: Когда светлые чувства болят
В признании своей уязвимости коренится огромная сила. Если человек перестает защищаться, сопротивляться идее собственной хрупкости и хрупкости другого, перестает выстраивать лабиринты и стены ради того, чтобы обмануть, отвести внимание, сбить со следа, — он получает возможность проявиться в своей правде и полноте. Для себя, в первую очередь.
Да, человек уязвим, его легко одолеть, сломить, ранить, но он может сопротивляться, защищаться. Когда надо — напрячься, чтобы отбить удар. Но когда не надо — отпускать напряжение и проживать произошедшее в страхе, стыде, злости. Если человек позволяет себе плавать в собственной боли, опускаться на дно, пропускать через себя отчаяние — эти чувства перестают пугать чрезмерно.
Никому не хочется сталкиваться с болью, но какое-то ее количество неизбежно в жизни каждого человека. Защищаясь, напрягаясь, интеллектуализируя, человек делает попытку отрицать. Но лучшее, что он может сделать, — приспособиться жить с очевидной правдой собственного существования. Это движение помогает овладеть этой болью в какой-то мере и получить опыт совладания. Да, трудно, страшно и просто не хочется, но таким образом мы узнаем, что справимся, выживем, пройдем. Потому что так уже было, это знакомый опыт.
Экспериментируя со своими переживаниями, мы получаем опыт, выстраиваем полезные опоры, узнаем себя. Болезненный (но не травматичный) опыт должен помогать все больше проявляться, преодолевать стыд, а не прятаться и формировать закостеневшие защиты.
Возвращая себе хрупкость, человек признает, что мир может задеть его, но получает возможность быть впечатленным им, почувствовать объем собственного бытия. А это означает, что он может выходить навстречу открытый и честный, получая шанс для близости. И ради этого стоит рисковать.
