5 вопросов о проживании горя и утраты

Теория о пяти стадиях горя — правда или миф?

В некотором смысле это упрощение, потому что этих стадий не пять. Разные ученые называют от 3 до 12 — различные цифры бывают. То, что они описаны в определенном порядке, это, конечно же, упрощение. Но то, что эти стадии существуют, — это действительно так. Это, собственно, отрицание, торг, гнев, депрессия, принятие. Другой вопрос, что они не всегда линейны. Далеко не всегда. Они могут меняться, могут повторяться, могут какие-то стадии выпадать. Поэтому эта теория как опорная для того, кто работает с горем, — важная часть, правда. Может ли на неё опираться человек, проживающий горе я? Я не знаю. Сомневаюсь.

Почему в горе мы ведем себя по-разному?

Во-первых, потому что мы в принципе все разные. Потому, что в разных культурах проживание горя устроено по-разному. Даже если говорить о людях нашей культуры (нашей — это так называемой западной) — всё равно зависит от того, в какой среде ты вырос, сформирован, что вокруг, какие люди вокруг, как конкретно ты относишься к этому объекту горевания, к тому, что было утрачено, насколько большую важность это имело. Когда мы говорим о горе, в первую очередь приходит в голову потеря близкого человека. Но горевание не сосредотачивается только на потере близкого, не только на смерти. Потому что горевать можно о потере важных ориентиров, можно горевать об утраченных отношениях, горевать можно об утраченных вещах. Поэтому горевание — очень объемный процесс. И так как люди тоже, в общем-то, не очень плоские, то каждый человек справляется с этим по-разному. Например, вот эти все похоронные ритуалы — они ведь не просто так созданы: это как раз для проживания горя, для того чтобы было время осознать это каким-то образом, принять, оплакать. (Ты же в Азии жила, там по-другому как-то?) Да, по-разному, по-другому. Я жила на Бали долго, у них совершенно другое к этому отношение: у них балиец готовится к двум самым главным событиям в своей жизни — это свадьба и смерть. Так как они люди в среднем не очень богатые, а процесс похорон у них ужасно дорогой, прямо дичайше дорогое действие, они, например, своих близких могут хоронить сначала во дворе. А потом, когда вся деревня собралась и у них «накопилось» какое-то количество этих бабушек и дедушек, они все вместе собираются и устраивают огромную процессию. Это в некотором смысле праздник. И они совершенно по-другому относятся к смерти. Это, с одной стороны, утрата, но с другой стороны, их близкие от них никогда не уходят.

Как поддержать себя в горевании?

Во-первых, я думаю, позволять себе горевать. Причем горевать так, как горюется в этот конкретный момент. Это могут быть совершенно разные состояния. Если что-то утрачено, то переживать это можно не в соответствии со стадиями горя. Например, стадия отрицания может переживаться таким образом: «Да ничего страшного не произошло, пойду с друзьями на дискотеку». И если для тебя это сейчас актуально — пойти с друзьями на дискотеку, — наверно, иди. Нет правильного и неправильного переживания горя, — это самое важное, что нужно помнить. Хорошо бы себя в этом замечать: насколько для меня сейчас это правильно. И мне кажется, что это лучшая поддержка себя.

Как помочь близкому, который переживает горе?

Я думаю, что хорошо бы у него спрашивать об этом. Другой вопрос, что человек, который переживает горе, особенно в состоянии шока, не всегда способен понять и определить, что конкретно ему нужно. Мне кажется, что одной из самых главных задач того, кто хочет быть рядом с переживающим горе, — собственно быть рядом. Не обязательно физически, но хорошо бы дать знать человеку, который переживает горе, что этот близкий у него есть. Тот, который готов быть рядом. Как помочь — это индивидуально. Ну правда, я не знаю, как помочь конкретному человеку, кроме того чтобы спрашивать у него, что для него важно, что ценно, что нужно. Возможно, ему необходимо побыть одному, возможно, ему необходимо, чтобы его взяли и повезли гулять в парк. Или принесли еды.

Как терапия работает с горем?

Одной из основных задач терапевта в терапии острого горя является валидация переживаний клиента. То есть сообщение и подтверждение того, что с ним все нормально, что то, что он переживает, — плохо, неприятно, ужасно, отвратительно, но он переживает нормальное чувство в ненормальной ситуации. Следующим этапом является попытка найти способы жить ту жизнь, которая сейчас есть, без важного утерянного объекта или субъекта. Это поиск новых опор, это проверка на прочность старых. Это обращение к тому, что сейчас может оказаться поддерживающим для человека, переживающего острое горе. Потому что человек может оказаться не в состоянии самостоятельно заметить, что есть еще жизнь, что он цел, жив-здоров сам по себе и, утратив важный объект или субъект, он от этого не погибает физически. Всё так же важно в остром горе быть рядом с этим человеком, обращать внимание на его реакции, на то, как он себя живет в данный момент. В остром горе люди склонны к разным поступкам, вплоть до суицидальных попыток. И хорошо бы заметить, ест ли он, пьет ли он, не возникают ли у него суицидальные мысли. Это задание есть у близких, но близкие далеко не всегда могут быть рядом, — тогда я как терапевт, хотя бы раз в неделю с ним видясь (или в состоянии острого горя это могут быть более частные встречи), это одна из моих задач — проверять его витальные потребности и что с ним происходит. Острое горе часто сопровождается шоковым состоянием, в шоковом состоянии человек не способен позаботиться о себе, поэтому мне как терапевту нужно выполнять и эту функцию тоже.