Визитка. Психолог Илья Полуденный

Меня зовут Илья Полуденный, я занимаюсь психотерапией и онлайн-психотерапией. Кафедру психологии закончил в 2010 году, в этом же году начал работать психологом. А частную практику как психотерапевт веду с 2014 года.

Как ты попал в профессию?

Я думал, что я буду спасать мир, переворачивать пингвинов на Южном полюсе, делать добро. Потому выяснилось, что это профлексия. Есть такая штука, защитный механизм психики, когда ты делаешь для других то, что хотел бы для себя: бегаешь чаёк завариваешь, пледиком укрываешь. На самом деле, искренне хочется заботы для себя, просто ты этого не понимаешь. Я думаю, большая часть людей в этой профессии, — психологи, психотерапевты, — вот так приходят. Я не исключение. Потом разобрался, как это работает, про себя многое понял, в том числе, как помогать людям. Теперь я этим зарабатываю.

В каком направлении ты работаешь?

Я работаю в гештальт-подходе. Это очень свободный инструмент работы психотерапевта. Есть разные направления, гештальт подразумевает довольно много свободы. Это очень круто, поэтому я его и выбрал. Еще гештальт про «здесь и сейчас». Это довольно стандартная фраза, об этом говорят все специалисты. К сожалению, я буду повторяться, но это так. Гештальт — про «здесь и сейчас». Вас била мама в детстве, папа не любил или вы мечтаете о принце в будущем — окей, давайте об этом говорить, но почему мы об этом говорим? Какие потребности сейчас актуальны, почему мы об этом говорим или почему об этом фантазируем? Это крутая штука, потому что помогает клиенту продвигаться в том, чтобы свою реальную жизнь делать насыщенной, а не жить воспоминаниями и фантазиями.

С какими темами ты работаешь хорошо?

Вообще ко мне идут про отношения. Довольно много работаю про отношения, я сам очень «отношенческий», мне это близко. Отношения мужчин и женщин, детско-родительские, мне близка тема. Еще одна моя тема — это злость. Про злость я много знаю, это мое. Это и моя личная тема, я много в ней разбирался сам: откуда появляется злость, зачем она нужна. Не многим это известно, а это кстати интересная штука. Не всем очевидно, что злость — это что-то вроде границы, которая что-то охраняет. Люди злятся и могут не понимать, что внутри там что-то хранится, почему-то это происходит. С этими запросами часто приходят, и я с этим классно работаю.

Мои клиенты — это люди, которые и не хотят болеть ангиной по четыре раза в год, но и когда взрываются — не хотят сравнять все с землей. Это ко мне.

Много работаю про сексуальность. Это моя тема, мне легко с ней обходиться, похоже, я такой целебный для клиента в этом вопросе: могу провоцировать на эксперименты в жизни, продвигаться, становиться свободнее. Мне нравится с этим работать, в этом много драйва.

Что для тебя психотерапия?

Для меня психотерапия — инструмент, не больше и не меньше. Такой же сложный, такой же увлекательный, как изучать иностранный язык, как ходить в спортзал, развиваться. Это инструмент, с помощью него можно продвигаться в каких-то сложных темах, где есть барьеры, где не очень понимаешь, что с тобой происходит. Приходишь, начинаешь копаться с помощью терапевта и продвигаться дальше и дальше. Я прекрасно знаю, как это работает, я сам был клиентом много лет — и был, и есть, и буду. Мне это очень подходит, это для меня как спорт. Точно так же я рассматриваю психотерапию и предлагаю ее клиентам. Конечно, психотерапия решает какие-то проблемы, можно приходить с проблемными запросами и их разруливать, но мне ближе отношение как к дисциплине, как к стилю жизни, способу организовывать свое пространство, мышление, отношения.

Под какой саундтрек я бы закончил фильм о себе?

Of Monsters and Men "Dirty Paws"