В новом в материале рубрики «Интервью» разбираемся в психотерапии для двоих. В чем особенности парной терапии и как выбирают специалиста представители ЛГБТК+ сообщества, рассказывает Елена Сергеева.
ФОТО1
В каком направлении ты работаешь с парами? В чем его особенности?
Я работаю с парами в методе эмоционально фокусированной терапии (ЭФТ). ЭФТ для меня — одно из измерений гештальт-подхода, поскольку много внимания уделяется чувствам, переживаниям и потребностям, которые стоят за ними. В основе метода лежит теория привязанности. То, как сформировалась наша связь с родителями, прямо влияет на наши отношения с близкими людьми и партнерами во взрослом возрасте.
В ЭФТ терапевт выступает консультантом по процессу, его клиент — отношения пары. Специалист не является стороной в отношениях, как это происходит в рамках многих методов терапии.
ЭФТ сравнивают с другими методами, потому что любая психотерапия имеет две цели: повышение осознанности и улучшение адаптивных механизмов.
С какими темами и на каком этапе отношений чаще всего приходят пары? Всегда ли терапия работает на сохранение отношений?
Если обобщить все запросы, можно сказать, что приходят, чтобы улучшить коммуникацию в паре, лучше перерабатывать конфликты. Второй по частоте запрос — принять решение: остаться в отношениях или расходиться. Каждая пара на каком-то этапе сталкивается с кризисом и понимает, что как раньше уже не может, а по-новому пока не умеет.
Есть обманчивое мнение, что терапия помогает парам остаться вместе, сохранить союз. Но всё в итоге может развиваться совершенно по другому сценарию. Цель терапии — не привести пару к какому-то определенному «правильному» результату. В ходе терапии мы опираемся на потребности партнеров. Например, приходит семья, которая планирует развод, но накопившееся напряжение и обиды не дают возможности выстроить диалог. У них есть общие дети, их запрос — наладить коммуникацию для цивилизованного расставания и найти возможности остаться вменяемыми родителями для общих детей. Бывает, партнерам трудно пережить такие сложные события, как потеря близкого, переезд в другую страну, депрессия или тяжелая болезнь одного из партнеров. Это сильный стресс на личностном уровне, который, конечно же, влияет на отношения пары.
Отдельной темой хотелось бы отметить измену. Пары приходят, чтобы разобраться с этим, и часто спрашивают, можно ли простить. Однозначного ответа нет. Большинство пар, вероятно, столкнутся с этим событием. Вопрос в том, что у одних хватит ресурса проработать измену, понять, откуда она взялась и как с этим быть, а у других этих ресурсов оказывается недостаточно. И это может стать финальной раной привязанности, которая сильно нарушит доверие между партнерами. В итоге пара распадется.
Какие пары меньше ссорятся? От чего это зависит?
В рамках ЭФТ проводили исследование уровня удовлетворенности отношениями в паре. Изначальная гипотеза состояла в том, что пары с меньшим количеством конфликтов и ссор — более удовлетворены. В результате оказалось, что количество конфликтов во всех парах было примерно одинаковым. Разница заключалась в том, как пары перерабатывают конфликты и что делают после. Нет таких пар, в которых не случаются конфликты, где не ранят друг друга. Всегда есть накопленная агрессия, которая рано или поздно проявляется в виде ссор с близким человеком. Пары с удовлетворительным уровнем отношений находят пути разрешения конфликта и подход к переживаниям друг друга. Такой союз всегда крепче. Другим же парам, в которых конфликты сопровождаются замалчиванием или агрессией, — сложнее. В этом случае помогает эмоционально фокусированная терапия.
ФОТО2
Какой средний возраст клиентов, которые приходят на парную терапию? Зависит ли это от жизненного опыта?
Чаще приходят люди, у которых есть опыт личной терапии. Навыки построения отношений — не то, с чем мы рождаемся. Мы приобретаем их по ходу жизни и, к сожалению, этому не учат в школе или университете. Задумываться о потребностях своей пары и о походе на парную терапию — пока еще атрибуты западного мира. Это приятные плоды 21-го века, когда мы можем позволить себе переживать о качестве жизни и отношений, а не только о выживании.
Чаще все-таки обращаются клиенты, для которых психотерапия — часть жизненных рутин. В большинстве своем — средний класс и выше, то есть те, у кого есть ресурс и интерес к пониманию себя. От возраста это не зависит.
Что конкретно меняется во время терапии, на чем концентрируется терапевт в работе? Чему пара учится?
В ЭФТ мы много работаем с конфликтами и негативными циклами пары. Последнее — общий сценарий всех конфликтов. Каждая ссора развивается по стандартному для этой пары плану.
Каждый партнер стабильно занимает определенную роль: избегающего или преследующего. Обычно пары состоят из двух противоположных ролей. Реже в терапию приходят пары, где оба партнера в избегающей роли. Зачастую, прогноз для таких пар хуже. Если в паре оба преследующих, то они, скорее всего, всё выяснят еще до того, как попасть в кабинет к терапевту.
Мне очень нравиться формулировка на тему того, как важно сознавать наши модели и роли: «Преследуя и избегая, каждый из партнеров спасает отношения». Это показывает, как важно становиться на сторону другого. Происходит какая-то магия, когда мы начинаем разбираться в противоположной роли и осознавать ее. В такие моменты оба понимают, как можно начать двигаться по новому пути, развиваться и улучшать качество отношений.
Большинство конфликтов развиваются по похожему сценарию. Один партнер начинает копать, пытается прояснить, спорит, возмущается, а другой демонстрирует избегание: молчит, замыкается, вплоть до физической изоляции. Такая ситуация очень ранит каждого из партнеров.
Основная работа первого этапа ЭФТ касается того, что пары учатся опознавать этот негативный цикл, понимать, что лежит в основе, и вовремя переключаться на ресурсные формы коммуникации. Эти навыки сами по себе уже снимают большую часть напряжения. В итоге коммуникация в паре улучшается, становится проще и безопаснее, партнеры начинают говорить о своих чувствах, переживаниях и потребностях, это означает, что можно переходить ко второму этапу в терапии.
Первый этап можно назвать «Тушение пожаров», а второй — «Высаживание леса».
Второй этап метода ЭФТ касается глубинных потребностей в отношениях. Это непростая задача, и в основном к ней приходят уже с хорошим опытом терапии. Ведь одно дело — осознать себя, и совсем другое — партнера.
ФОТО3
Типичные кризисы отношений (связанные со стажем отношений или с событиями вроде переезда или рождения ребенка) — они действительно существуют или это миф?
Это и правда, и неправда. Кризис зависит не от временного промежутка, а от этапа отношений, на котором сейчас находится пара. Ведь каждый союз движется со своей скоростью.
Конечно, рождение ребенка или переезд в другую страну — это всегда кризисные моменты. Статистически до 90% пар испытывают ухудшение отношений в первые годы жизни ребенка. Или, например, у пары была комфортная в бытовом и финансовом плане жизнь, но на каком-то этапе они переезжают в другую страну. Первые несколько лет эмиграции особенно сложны, и это сильно меняет контекст пары и, зачастую, распределение ролей. Такое количество стресса и напряжение обостряет дефициты и конфликты, которые ранее могли быть скрыты.
У нас есть свежий пример периода локдауна, который закономерно повлек всплеск разводов. Люди сталкиваются лицом к лицу с собой и с партнером, и, конечно, — со всеми моментами, которые не устраивают их в отношениях. Если у пары достаточно готовности и ресурсов, это может стать хорошим поводом для начала работы над отношениями, в противном случае — необходимой энергией для выхода из отношений.
Будет ли эффективна парная терапия, если один из партнеров никогда не был у психотерапевта? Если я не научился осознавать себя, как я научусь понимать другого?
У всех изначально разный уровень осознанности. В парной терапии мы движемся со скоростью системы, терапевт не может подогнать осознания или изменения. Ведь наш клиент — это отношения. Если кто-то из партнеров зависает, процесс зависает вместе с ним. Терапия помогает партнеру с любым опытом учиться понимать себя и работать над построением коммуникации с другими. Нет такого, что если кто-то не справляется, мы говорим «Тебе двойка. Поехали дальше. Отстающих не ждем». Пара для того и пришла к психотерапевту, чтобы какие-то сложные и непонятные для себя места подсветить, облечь то, что происходит с ними, в слова, наводить мостики друг к другу, учиться быть рядом в трудных местах.
Есть ли противопоказания к парной терапии? Какие?
Первое — любой вид зависимости одного из партнеров: алкогольная, химическая, игровая. Когда зависимый партнер находится в активной фазе и не планирует ничего с этим делать. Если же человек проходит лечение, находится в стадии ремиссии, то работа возможна. ЭФТ — это не о спасении одного из партнеров.
Вторым противопоказанием является насилие в паре. Будь оно физическое или эмоциональное. Терапия — не об исправлении кого-либо из партнеров.
И третий случай — когда у кого-то из партнеров есть параллельные отношения, которые не планируют разрывать. Например, приходит пара и кто-то говорит: «Меня всё устраивает, а вот мужа/жену — нет. Сделайте так, чтобы устраивало». Измена — это сильные раны для отношений и, как правило, они возникают нелегально, когда отношения пары эксклюзивны и закрыты. При наличии параллельных отношений мы не можем работать над безопасной и надежной привязанностью в паре, это обман. Некоторые терапевты работают с полиаморными парами, но тут важно понимать, что о такой системе отношений партнеры сознательно договорились, она изначально легальна.
ФОТО4
Из 10 пар, которые к вам обращаются, сколько представляют ЛГБТК+? От чего это зависит?
Таких пар в моей практике четверть. Но сложно сказать объективно, поскольку я пишу о себе и говорю в сообществе коллег, что я ЛГБТК+ friendly терапевтка. Пока в нашей культуре, где много неприятия, это всё же необходимо обозначать. Хоть можно долго спорить о том, что каждый терапевт должен соблюдать этический кодекс и учить биологию в школе.
Многие выбирают терапевта по рекомендациям. Могу сказать, что пары ЛГБТК+ выбирают еще более тщательно.
В чем отличие работы, все-таки пока ещё, с «меньшинством»?
Отличий в подходе или в методе нет, поскольку терапевтическая работа не зависит от пола, гендера или сексуальной ориентации. В фокусе ЭФТ — всегда отношения и механизмы привязанности. Этот метод также применяется и в работе с родителями и детьми.
Я могу отметить некоторую разность контекстов для пар. Пары ЛГБТК+ сталкиваются с большими ограничениями и стрессом в плане публичности/открытости и в вопросе воспитания детей. Несомненно это добавляет стресса в отношения.
Например, одному из пары важно, чтобы близкие воспринимали его и партнера как пару, познакомиться с родителями, проводить вместе семейные праздники. А для второго партнера — это вопрос личной безопасности, связанный с непростым и даже травматическим опытом.
С другой стороны, субъективно я могу отметить, что баланс партнерских ролей в таких парах, как правило, лучше и давление гендерных стереотипов меньше. Например, гомосексуальная пара, скорее всего, не будет спорить о том, кто должен поменять памперс малышу или мыть посуду.
Как людям с другими предпочтениями выбрать психотерапевта и довериться ему?
К сожалению, нет другой рекомендации, кроме как пробовать. Я рекомендую ориентироваться на два параметра.
Первый — профессиональные компетенции терапевта и соблюдение этического кодекса: где учился, как долго, как относится к этическим стандартам профессии, оговаривает ли правила терапии, которые защищают клиента и терапевта, оговаривает ли форматы работы и сроки, дает ли понятные ответы на ваши вопросы.
Второй — насколько вам комфортно со специалистом: разговаривать, делиться личными переживаниями, уязвимыми моментами, слышать его/ее комментарии.
Можно напрямую спрашивать специалиста, как она/он относится к ЛГБТК+ парам. Такой ответ многое прояснит.
Насколько эффективен метод ЭФТ?
Исследования показали, что 85% пар, которые проходили ЭФТ, смогли улучшить свои отношения. Это говорит о том, что, если мы уделяем внимание своей связи с партнером, всё очень даже может работать на нас.
-treatfield-1631455421-1861.jpg)
